воскресенье, 28 февраля 2016 г.

ИМЯ ИЗ КИНЕМАТОГРАФИЧЕСКОГО МЕЙНСТРИМА


Обращаясь к истории российского кинематографа, до последнего времени мы и предположить не могли, что среди тех, кто стоял у его истоков и, по большому счету, на долгие годы вперед определил советский кинематографический мейнстрим, были и представители ингушского народа. Яркое имя Шамиля Ахушкова вернулось к нам из забытья сравнительно недавно. И в этом неоценимая заслуга известного ингушского краеведа и исследователя Берснако Газикова, который уже на протяжении многих десятилетий не устает радовать нас необыкновенными находками и открытиями...

МЫС ДОБРОЙ НАДЕЖДЫ ШАМИЛЯ АХУШКОВА

ШАМИЛЬ Ахушков - писатель, прозаик, кинопублицист, литературный критик, режиссер, кинокритик и сценарист – в 20-40 годы прошлого века плодотворно работал в Харькове (тогда столице Украины) и в Москве, сумев обратить на себя внимание великих современников. Первые литературные опыты юного Ахушкова высоко оценил Максим Горький, а кинематографическая судьба позже свела его с выдающимся мастером экрана Сергеем Эйзенштейном.
Все это подтверждают документы, обнаруженные Берснако Газиковым в архивах нашей страны. Вот, к примеру, что писал Максим Горький, поставивший Ахушкова в один ряд с теми, кто стал цветом советской культуры, в своем письме писателю А.Н.Тихонову:
«Сорренто. 1 августа 1927
Дорогой Александр Николаевич, […] - сборничек-то плох. Кроме Иванова, всё - незначительно. […] У Замятина получилось неуклюжее подражание Зощенко. «Старухи» - не интересно. Умная и горькая шутка А.К. Воронского понравилась мне. Мне кажется, что следовало бы возможно больше привлекать молодёжи; напр., Фадеев, автор «Разгрома», - человек несомненно талантливый, таков же как будто и Андрей Платонов, очень хвалят Олешу, отлично стал писать прозу Тихонов; обратите внимание на ингуша Ахушлова [Ахушков], автора книги «Ингушетия», очень «экзотичные» и грамотные рассказы. Его адрес: Харьков, Примеровская ул., 11, кв. 2. Шамиль Ахушлов. […]
Жалею, что Вы едете лечиться не сюда. Но, разумеется, и на Кавказе - не плохо. Здесь поражает тишина. И - лечит. Вчера деятельно начал работать Везувий, мы - я, Максим, Зиновий, ехали из Неаполя в Кастелламаре ночью в 2 ч.; великолепно и жутковато было видеть в черном небе огромный огненный столб. Лавы - не видно, она течет в сторону, противоположную берегу залива. Сейчас - полдень, над кратером грандиозное багровое облако пара. Будьте здоровы. Всего доброго.
А. Пешков.
1. VIII. 27.»
(Горьковские чтения. 1953-1957. Москва. 1959 г. С.56 -57).

- Представители рода Ахушковых оставили в истории Ингушетии и России яркий след, - рассказывает Берснако Джабраилович Газиков. - В Российском государственном военно-историческом архиве (г. Москва) и Российском государственном историческом архиве (г. Санкт-Петербург) мной были выявлены интереснейшие материалы, касающиеся многих из них. Но сегодня есть смысл немного подробнее остановиться на документах, связанных с биографией всадника Дикой дивизии Ахушкова Заурбека Ховдиевича. Это его сын в последующем оказался на самом гребне новой культурной волны в СССР, которая привлекла к себе внимание даже за рубежом.
Перед нами два документальных источника, которые характеризуют настоящий ингушский характер Заурбека Ахушкова:

«Командир Чеченского конного полка
Начальнику Кавказской Туземной конной дивизии
8 октября 1916 г. № 2785
Рапорт
Доношу, что 22-го августа сего года старший урядник вверенного мне полка Заурбек Ахушков, в Ставке Верховного Главнокомандующего, ЕГО ИМПЕРАТОРСКИМ ВЕЛИЧЕСТВОМ ГОСУДАРЕМ ИМПЕРАТОРОМ, лично был поздравлен корнетом.
СПРАВКА: телеграмма Начальника Военно- походной канцелярии ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА с.г. за № 3033.
Полковник принц Фазула-Мирза»
(РГВИА.Ф.3530 оп.1, д.143, л.186)

«…И уже совсем необыкновенная биография Заур-Бек Охушева (Ахушкова-авт). Как и Тугарин, питомец Елизаветградского училища, он вышел эстандарт-юнкером в Ахтырский гусарский полк и через месяц, оскорбленный полковником Андреевым, на оскорбление ответил пощечиной. Ему грозила смертная казнь. Бежал в Турцию и, как мусульманин, был принят в личный конвой султана Абдул-Гамида. Потом, с производством в майоры - он уже начальник жандармерии в Смирне. Но под турецким мундиром билось сердце, любящее Россию. Вспыхивало желание вернуться и, будь что будет, отдаться русским войскам. А когда вспыхнула война, Заур-Бек в ужас пришел от одной мысли, что под давлением немцев, он вынужден будет сражаться против тех, кого никогда, ни на один миг не переставал любить. И вот, спустя двадцать лет, новый побег, но тогда из России он бежал юношею, а теперь из Турции бежал усатый, поживший, с внешностью янычара, опытом умудренный мужчина. Высочайше помилованный, Заур-Бек принят был всадником в Чеченский полк, получил три солдатских креста, произведен был в прапорщики, затем в корнеты…»
(Н.Н. Брешко-Брешковский. Дикая дивизия. Рига. 1920-е г.г. (с.34).

Известно, что мать Шамиля Ахушкова была француженкой, а на свет он появился посреди океана, на корабле, находившемся близ Мыса Доброй Надежды. Этот факт, как и некоторые другие подробности биографии Ахушкова, мы можем почерпнуть из воспоминаний его школьного друга Ю.П.Полтавского «На Большой Пироговской», посвященных Михаилу Булгакову. Сборник вышел в Москве в 1988 году, и мы еще упомянем его в этом материале. А пока отметим для себя, что прослеживая яркую судьбу Шамиля Ахушкова, Мыс Доброй Надежды, названный так, чтобы задобрить бушующие здесь бури и сильные течения, не раз вспомнится человеку, не лишенному воображения. Так уж сложилось, что судьба Шамиля Заурбековича напоминает красивый корабль, плывущий по бескрайнему океану, полному испытаний и опасностей...
Анализируя архивные материалы, обнаруженные Б.Газиковым, блестящий исследователь М.Д. Яндиева, пишет: «Можно сказать, что почти одновременное нахождение Ш. Ахушкова в двух точках (или центрах) тогдашней относительной свободы: в киноструктурах ВУФКА, в литературной и в целом - культурной харьковской среде, а также в орбите деятельности «Востоккино» в Москве, - это конгениальная выживательная стратегия сына турецкого майора и француженки. Выживания не просто физического, но и культурного. Безусловно, это было сложное существование, которое после Постановления Совнаркома СССР (от 13 февраля 1930 г.) о «Союзкино» можно назвать даже экстремальным, ибо Сталин лично очень плотно начал заниматься кино. Что предопределило такую модель социального и личностного существования, в которой страх был главным поведенческим и мыслительным императивом. Требовалась тщательнейшая выверенность своих шагов в личной и публичной жизни, в оценках и суждениях, принятии решений, в выборе друзей и недрузей тоже...»
«Ш. Ахушков виртуозно владел искусством социальной и культурной мимикрии не только в связи с вполне реальной угрозой репрессий, но и по причине эстетического несовпадения с «текущими» процессами в литературе и культуре в целом.
Нахождение вне этнической родины усугубляло внутреннюю эмиграцию Ахушкова, но вместе с тем интенсифицировало процесс включения в целостный в большой культурный процесс времени: занимаясь «чужим», Ахушков стал универсальным явлением.
Скитальчество, внутренняя эмиграция определили такой характер творческого чувства, «особую философию жизни» «своего среди чужих» и «чужого среди своих», которые обеспечивали суверенность его отдельного (от ингушского национального и официального социального) существования. Это редкий тип ингушского интеллектуала-одиночки советского периода». (Марьям Яндиева. Ингушская Атлантида: Шамиль Ахушков. Назрань-Москва. 2009).

«ЗОЛОТОЙ ВЕК» СОВЕТСКОГО КИНО

ИСТОРИЯ советского кино берет начало с 27 августа 1919 года - именно эта дата стоит под Декретом Совнаркома о национализации кинодела в Советской России. Появление Шамиля Ахушкова в кинематографической среде как раз совпадает с «золотым веком» советского кино, когда еще не было гонений на индивидуальный подход к киноискусству, и социалистический реализм не ограничил столь резко возможности художника для свободного творчества.
В 1928 году Шамиль Ахушков приезжает из Украины в Москву на заседание правления кинотреста «Востоккино». Этот кинотрест, просуществовавший до 1935 года, был создан для того, чтобы «важнейшее из искусств» получило свое развитие в автономных республиках Советской России, не имевших собственной кинобазы. Наряду с выполнением других задач, он занимался кинопроизводством, связанным с тематикой малых народов России. Выступление Ахушкова на заседании правления «Востоккино» характеризует его не только как знатока и профессионала в мире киноискусства. Он предстает человеком, имеющим собственное видение ситуации, и выдвигает конкретные предложения, способные, по его горячему убеждению, эту ситуацию изменить:
«Я считаю, что […] наметился один основной момент - это низкое качество продукции. Я не буду вдаваться в рассуждения о том, кто виноват в этом. Причин этому много. Они уходят корнями ещё «в тьму веков» нашей кинематографии. Поскольку здесь, на нашем сегодняшнем собрании, идёт вопрос о продукции «Востоккино», нужно отметить, что продукция «Востоккино» слаба идеологически и художественно и что уровень нашей продукции низок […]. Нам нужно […] попытаться наметить те мероприятия, которые могли бы устранить эти причины, помогли бы изжитию прошлых ошибок, провалов в работе, помогли бы в повышении качества нашей продукции. Проблема эта является на сегодняшний день основной, в области создания технической и сырьевой базы советской кинематографии достигнуты крупнейшие успехи.
Вопрос о качестве продукции упирается в один основной вопрос - в вопрос о кадрах. Говорить о кадрах «Востоккино» - значит иметь ввиду прежде всего нац.кадры. Что делается нашим руководством в деле создания, подготовки своих нац.кадров. Я работаю в «Востоккино» только 10 месяцев, но, насколько мне удаётся наблюдать, по существу почти не делается ничего. Нами были организованы на местах краткосрочные сценарные курсы. Могли ли они принести реальные, действительные результаты? Мне думается, что нет. И это надо было иметь в виду с самого начала. Ничего реального по существу они не дали. Эти курсы, организованные в отделениях с кинопроизводством, территориально не связанных, в лучшем случае дали только материал для сценария, который можно было бы передать потом сценаристу, т.е. давали только сырьё, а не готовый продукт - сценарий. Вопрос другой, что эти курсы могут явиться фильтрами, которые отсеяли бы на кино-производство наиболее способных, выявивших себя молодых курсантов. Но если сценарные курсы на местах делали в какой-то мере попытку разрешить проблему сценарных кадров, то в отношении подготовки работников творческого труда других областей кинематографии (режиссёров, операторов, актёров) нами не делается, в общем, ничего.
Разумеется, я не хочу сказать, что мы должны ограничиваться только национальными кадрами и что только нац.кадры могут быть призваны для работы в «Востоккино». Мы имеем в «Востоккино» ряд работников не националов, которые, однако, творчески органически связаны с национальной организацией. Но мы не должны забывать, что всё же большинство кинематографистов, не националов, работают в «Востоккино», как и в других нац.организациях в плане «гастролёрства». Сегодня в «Востоккино», завтра в «Узбеккино», послезавтра в «Украинфильме». Значит, ориентироваться в основном мы должны на нац.кадры. Подготовка нац.кадров - это основной вопрос для нас. Между тем, в этом деле нами ничего не делается. Отставание в темпах налицо, тем более, что наша кино-организация существует уже около 4-х лет. Дала ли она за это время таких приблизительно хотя бы национальных мастеров экрана, как Довженко, Калатозов, Шенгелая? Ответ сам собой ясен.
Говоря о подготовке кадров, мы должны создать на производстве благоприятную атмосферу для воспитания, освоения попадающего на фабрику молодняка. До сего дня на вопрос подготовки кадров на производстве администрация фабрик смотрит, как на какую-то благотворительность, как на вопрос побочного значения. Это совершенно ненормальное явление. Вопрос воспитания молодняка не только не побочный вопрос для фабрики - это основная её работа, равнозначная выполнению промфинплана. […]»
Взгляды и суждения Ахушкова, на мой взгляд, представляют особый интерес с учетом исторической канвы. Совсем скоро, к началу 30-х годов эпоха свободного творчества в советском кинематографе закончится. Но эта эпоха оставит неизгладимый след в истории кинематографии. И тут нам никак не обойти молчанием фильм Сергея Эйзенштейна  «Броненосец «Потемкин» (1925 г.) В этом знаменитом фильме режиссер отразил события 1905 года, которые разворачивались во время восстания на броненосце «Потемкин» и в одесском порту. Ставшая шедевром мирового кинематографа, ярчайшая кинолента немого кино, безусловно, заслуживает того, чтобы мы остановились здесь на ней немного подробнее.
Как отмечают историки кино, «идеи Эйзенштейна относительно интеллектуального монтажа со сталкивающимися изображениями получили в этом тщательно смонтированном фильме свое наиболее полное выражение. Он состоял из 1346 отдельных съемочных кадров (по сравнению с 600 в средней голливудской картине того времени) и сочетал в себе чуть ли не документальный реализм с эпизодами высочайшего эмоционального накала и с откровенной политической пропагандой.
Наиболее волнующей сценой фильма стал эпизод расстрела вооруженными солдатами мирной толпы, включая женщин и детей, на ступеньках портовой лестницы в Одессе. Эйзенштейн снимал с самых разнообразных точек и дистанций. Затем он ритмично монтировал отдельные кадры, чтобы вовлечь зрителя в самую гущу событий. Замысел был в том, чтобы зрители ощутили себя скорее жертвами трагедии, чем ее свидетелями. Этим он надеялся вызвать в них сочувствие к борьбе рабочего класса России против его угнетателей».
Новаторское киноискусство пролетарской России на западе встретили в ту пору с большим интересом. А о том, что творческий гений Сергея Эйзенштейна оказал огромное влияние на развитие кино как жанра искусства, красноречиво свидетельствует тот факт, что его «Броненосец «Потемкин» признан одной из наиболее значимых кинолент за всю историю существования советского кино. Более того, самые авторитетные издания и эксперты называют этот фильм в числе лучших кинофильмов мира...
Наступит время и творческие пути Сергея Эйзенштейна и Шамиля Ахушкова тесным образом переплетутся. Письма ингуша, покорившего в 20-летнем возрасте своим французским языком Михаила Булгакова, адресованные великому мастеру кино говорят о том, что между Эйзенштейном и Ахушковым существовали к тому времени не только деловые контакты, но и теплые человеческие отношения. Эта переписка, оказавшаяся в распоряжении Берснако Газикова, датирована периодом с 1934-го по 1943 год. Вот одно из таких писем, где наряду с «производственными» вопросами, Шамиль Ахушков с точки зрения профессионала высказывает свое мнение о фильме Александра Довженко «Аэроград» (совместное производство Украинфильм -Мосфильм), вышедшем в 1935 году:
«Москва, 22.XI.35.
Дорогой Сергей Михайлович!
О том, что аксёновская рукопись вернулась в издательство, Вы знаете из моего предыдущего письма. Предисловие будет дано позже. «У нас не то уж на примете» - автор занят выпуском к темсовещанию своих двух опусов: «Кинематографии миллионов» и Сборника статей. Если дело пойдёт такими же темпами и дальше - в следующем году Кинофотоиздат сможет выпустить первые 5-6 томов собрания сочинений.
Сегодня начал предпринимать реальные шаги в деле привлечения художника. Вы же, со своей стороны, черкните об этом тов. Гольцману.
Если Вы уже выслали гранки, то они придут как раз вовремя.
Об «Аэрограде»? Изложить своё впечатление в нескольких строках трудно. Это – кинематографическое здание, которое страстный архитектор воздвигнул, громоздя камни эпизодов и забывая о соподчинении частей и деталей. Между тем, в основе замысла лежит явная тенденция к сюжетной конструкции. А её и нет. И нет - а это уже очень существенно - конструкции, «сделанности» вещи. Есть глыбы эмоций, не подчинённых интеллекту, а я смею думать, что эта подчинённость обязательна для настоящего произведения искусства и что ею достигается, в конечном итоге, впечатляемость произведения не в отдельных частях, а от начала до конца.
Конечно, в фильме есть блестящие эпизоды с характерной довженковской «точкой зрения» на людей, события и вещи, с его особенными «драматургическими ракурсами», эпизоды, где Довженко остаётся Довженко. Наряду с этим в фильме есть необычная и страшная для Довженко вещь - надуманная патетика, не идущая из самого «нутра», из самой глубины художника. Патетика «апофеоза» фильма с кадрами, заполненными самолётами - впечатляет, но это, в конечном счёте, идёт не от искусства режиссёра, а от мощи советской авиации.
Явно неудачна попытка режиссёра заставить говорить своих персонажей белыми стихами. Получилось предельно ходульно. Вообще говорящий актёр - это ахиллесова пята Довженко. Секрет интонации остаётся для него секретом. Выспренность тона, «вещательность» реплик актёра - Курбасовская актёрская школа - начинает тяготеть над Довженко, когда он имеет дело с говорящим актёром.
Вот, вкратце, мои мысли об «Аэрограде», мысли, вероятно, очень субъективные. Тогда Вы, посмотрев фильм, поругаете меня за них.
Жду с нетерпением предисловия, но главное - страницы из рукописи Ивана Александровича. А пока крепко жму Вашу руку.
Вас глубоко уважающий Шамиль».

ЗОЛОТОЕ ЗЕРНО ДУХОВНОСТИ

- ВОСПОМИНАНИЯ Ю. Полтавцева о встрече с Михаилом Булгаковым дают нам интереснейшую информацию о Шамиле Ахушкове, - говорит Берснако Газиков. - Друзья побывали в гостях у Мастера в январе 1928 года и привезли с собой написанный ими киносценарий по повести Михаила Афанасьевича «Роковые яйца», опубликованной тремя годами ранее. Булгакова возмутила такая самонадеянность юношей. «Роковые яйца» нельзя инсценировать, – категорически заявил Булгаков. - Нужно понимать, что можно инсценировать, а что нельзя… Вы бесцеремонные мальчишки. Кто дал вам разрешение на инсценировку? Что за самоуправство? Мне самому «Межрабпом-Уфафильм» предложил инсценировать «Роковые яйца». Я отказался. Вы не представляете, как я трудно живу! И, однако, - отказался. Не всё можно инсценировать. Так вы, чего доброго, и до Достоевского доберётесь, начнёте и его переделывать для кино. А Достоевского инсценировать нельзя. Все переделки его романов в пьесы неудачны, и не только потому, что они были плохо сделаны. Не всех писателей и не все литературные произведения можно инсценировать. Гоголя и Толстого можно. Достоевского - нельзя.
Он говорил убеждённо, как о чём-то для него непреложном.
- Романы Достоевского нельзя препарировать. Они не предназначены для переделок и инсценировок.
Чувствовалось, что даже сама мысль о переработке Достоевского для кино казалась ему кощунственной. Говорил он об этом нервно, очень строго…»
 Как отмечает в своем исследовании М.Д.Яндиева, изучившая воспоминания Полтавцева, «...в этот день, 6 января 1928 года, М. Булгаков иронично отнёсся к первому собственному сценарию Ш. Ахушкова (в соавторстве с Ю. Полтавцевым) под названием «Планетный трест». Сценарий «о придуманном нами путешествии советских и американских людей на Луну и возвращении воздушного карабля на Землю мы не закончили, обнаружив, что наш сценарий близок по теме к “Аэлите” Алексея Толстого… Мы рассказали, как после этого написали второй сценарий - «Гаврош» - киноинсценировку по роману В. Гюго «Отверженные».
- Вот этого делать не следовало, - опять улыбнулся Булгаков.
Мы робко возразили, что сценарий этот уже принят к постановке, что мы даже получили за него гонорар, позволивший нам совершить эту поездку… Сказали, что «Роковые яйца» - наша вторая инсценировка».
Таким образом, из свидетельства Ю. Полтавцева нам известно, что к началу 1928 года Ш. Ахушковым (в соавторстве) было написано три сценария, отзыв на которые в личной беседе дал сам Михаил Булгаков. По итогам юношеских сценарных работ Ахушкова приняли в члены Украинского Товарищества драматургов и композиторов (УТОДИК) и ввели в состав худсовета Харьковского русского драматического театра...
В беседе с Булгаковым выяснилось, что любимые русские писатели Ахушкова - Чехов и Достоевский. «Шамиль назвал ещё Флобера и Мольера. Я объяснил, что того и другого Шамиль читал в подлиннике, что он - сын горца и француженки, и французский язык знает с детства. Это заинтересовало Михаила Афанасьевича.
Он стал подробно расспрашивать Шамиля о Мольере и очень оживился, узнав, что тот прочёл все его пьесы на французском. И даже взгляд его, поначалу суровый, вдруг потеплел, и в глазах появились светлые, добрые лучики».
«В Украине после поездки в Москву и Ленинград продолжалась насыщенная профессиональная работа в области кино, - пишет Марьям Яндиева. - В 1929 году Ахушков печатается на украинском языке в журнале «Кiно» с полемическими статьями и сценариями: «Де історія українського кіна?», «За стиль фiльмаря!». Там же приводилась информация о сценарий фильма «Судья Рейтанеску», в котором Ахушков был ассистентом режиссера Ф. Лопатинского.
В 1930 году в Одессе был создан фильм-очерк «Перекоп» («Песнь о Перекопе»). Автор сценария и режиссер - И. Кавалеридзе, ассистент режиссера - Ш. Ахушков. Фильм был выпушен к 10-летию со дня взятия Перекопа и являлся типичным образцом советского пропагандистского киноискусства. О фильме писали тогдашние СМИ: «Вечерняя Москва» (2 декабря 1930 г.), «Кино и жизнь» (1930 г., № 31). К слову сказать, о фильме «Судья Рейтанеску» («Двойник»), также снятом на Одесской киностудии, информация прошла в «Вечерней Москве» 15 ноября 1929 г.
В одесской газете «Черноморская коммуна» Ахушков, согласно Б. Газикову, опубликовал довольно большое количество статей на украинском языке по культурной проблематике. Статьи появлялись в этой газете вплоть до 1935 года.
В это же время Ахушков писал и об украинской опере. Например, статья «Чи вмирае оперове мистецтво?» («Почему умирает оперное искусство?») была опубликована в киевском журнале «Радянське мистецтво» (1930 г., № 7(37)). Он делал и научно-документальное кино: был автором сценария профильного фильма о сое «Чудова китаянка» («Волшебная китаянка»), о чём сказано в «Лiтописi друку УСРР» («Летопись печати УССР») за 1931 год.
В 1930-1932 гг. Ахушков печатался одновременно в Украине и Москве, о чём говорят его публикации в журналах «Кiно» и «Пролетарское кино». Фильм украинского режиссера и автора сценария А. Мачерета «Дела и люди» проанализирован им в одноименной публикации («Кiно», 1932 г., № 17-18); современное «авангардистское» кино Франции по материалам журнала «Синема» рассмотрено, как и следует, в духе своего времени. Статья «Сегодня французского кино» («Сьогоднi французьского кiна», «Кiно», 1933 г., № 5) написана в духе критики пресловутого «буржуазного» киноискусства. Три рецензии в «Пролетарском кино» (1932 г., №№ 8, 9-10, 13-14) свидетельствуют о том, что Ш. Ахушков, помимо французского, свободно владел английским и немецким языками, ибо цитирует выдержки не только из тогдашней французской, но и английской и немецкой прессы и критики, подтверждающие его концептуальные размышления о «пацифистской западной фильме».
- Шамиль Ахушков умер в 1944 году, - говорит Б.Д.Газиков. - Он, безусловно, был разносторонне одаренным, высокообразованным и интеллигентнейшим человеком. Помимо увлечения литературным творчеством и кинематографией Ш.З.Ахушков активно занимался издательской деятельностью. Вместе с Перой Моисеевной Атташевой, женой Эйзештейна, являлся составителем книг о творчестве Чарли Чаплина и У.Гриффита. Он автор либретто к фильмам и многих статей по проблемам киноискусства...
Фигура Шамиля Заурбековича Ахушкова привлекает к себе внимание своей необычайной масштабностью. «Ш. Ахушков является одним из духовных «пульсаров» до сих пор не выявленного архипелага ингушской интеллектуальной, художественно-творческой диаспоры XX века, - подчеркивает Марьям Яндиева . - Он «золотое зерно… духовности, рассеянное по всему миру жестокими ветрами эпохи», вброшенное историческим ураганом начала прошлого века в украинскую и русскую почву, культурный донор, питавший истоки украинского и тогдашнего советского киноискусства, фильмографии, кинокритики, а также академической истории мирового кино».

Ахмет ГАЗДИЕВ

На снимке: Шамиль Ахушков (1929 год)

четверг, 18 февраля 2016 г.

ОСВОБОДИТЕЛИ

ИСТОРИЯ МОЕГО ГОРОДА / АВТОРСКИЙ ПРОЕКТ Ахмета ГАЗДИЕВА

3 января 1943 года превращенный в руины, но так и не покорившийся врагу Малгобек был освобожден от немецко-фашистских захватчиков. Малгобекская оборонительная операция Северной группы войск Закавказского фронта – одно из ключевых сражений битвы за Кавказ – еще раз продемонстрировала исключительную силу духа нашего многонационального народа, вставшего на защиту родной земли. Среди защитников Малгобека были люди разных национальностей. Плечом к плечу здесь насмерть встали и лучшие сыны Кавказа. В их мужественных сердцах нашел отклик пламенный призыв «Отстоим Кавказ!». Так родился бессмертный подвиг, перед величием которого мы до сей поры низко склоняем свои головы.

ГЕРОИ КАВКАЗСКОЙ ЗЕМЛИ



В ЖАРКИХ и кровопролитных схватках за каждую пядь Малгобекской земли неувядаемой славой покрыла свое знамя легендарная 337-я стрелковая дивизия. Боевой путь этого воинского подразделения в свое время проследил основатель Малгобекского городского музея боевой и трудовой славы Башир Чербижев. Накопленный им богатейший материал лег в основу музейных экспозиций. Прекрасным дополнением к документальным материалам стали свидетельства и воспоминания участников Малгобекского сражения. Герои военного лихолетья в послевоенные годы часто приезжали в город их юности, опаленной войной. Здесь, на священной земле, встречались они с горожанами, с юными малгобекчанами, воспитанными на их подвиге, вспоминали своих однополчан, павших в боях за Малгобек.
Михаил Кербекович Наков до своего назначения начальником политотдела сформированной на Северном Кавказе 337-й стрелковой дивизии бесстрашно сражался с фашистами под Москвой и на других участках фронта. Его ратные подвиги были отмечены многими орденами и медалями. После войны М.К.Наков вернулся в родной Нальчик и активно включился в мирное строительство. Работал в партийных органах, возглавлял дирекцию Нальчикского химического завода. Но каким бы стремительным не был бег событий в жизни этого неординарного человека, память о войне всегда жила в его сердце.
- Наша дивизия прибыла на фронт осенью 1942 года, - вспоминал Михаил Кербекович. – Она состояла главным образом из молодежи, из комсомольцев. В их числе было много грозненцев, малгобекцев, юношей и девушек из соседних братских республик и краев. Подразделения 337-й дивизии сменили бригаду морской пехоты, которая занимала оборону по Терскому хребту между станицей Вознесенской и южными окраинами Малгобека и понесла большие потери.
Время было очень тяжелое. Враги любой ценой стремились прорвать линию обороны и захватить грозненскую нефть, у них не хватало горючего с смазочных материалов. Фашистское командование бросало в атаки на наши позиции все новые и новые силы пехоты и танков. Их артиллерия и авиация действовали методически. В отдельные дни снаряды и бомбы рвались непрерывно по нескольку часов. И после такого кошмара гитлеровцы шли в атаку. Но наши славные воины поднимались из обвалившихся окопов и т траншей, пускали в ход уцелевшее оружие и метким огнем сражали врага. Атака захлебывалась.
В конце октября фашисты предприняли отчаянную попытку захватить город Орджоникидзе и по Военно-Грузинской дороге проникнуть в Закавказье. На этом участке они сосредоточили отборные полки войск «СС», которые имели огромное количество орудий, танков и самолетов. Командование Северной группы войск Закавказского фронта поставило перед нашей дивизией задачу: восточнее Малгобека перейти в наступление, отбить у врага усадьбу совхоза №14 и небольшое кабардинское селение Малгобек, чтобы отвлечь часть гитлеровских войск, наступающих на Владикавказ.
Завязался горячий бой. Наши солдаты постепенно продвигались вперед. Против них противник бросил более 40 бомбардировщиков и около 30 танков. Именно в это ответственное время и проявился героизм многих бойцов. Так, бронебойщик балкарец Ахметов метким огнем уничтожил восемь фашистских танков. Четыре танка подбили его товарищи по отделению.
В те дни в нашей дивизии находился писатель Владимир Ставский – бригадный комиссар. Он был очевидцем жестоких боев и опубликовал в «Известиях» очерк под названием «Бронебойщик Ахметов». Вскоре Ахметов за смелость и отвагу был награжден орденом Ленина.
А как мужественно сражались наши женщины! Медицинская сестра 311-го стрелкового полка Мария Алексеева под шквальным огнем за один день вынесла с поля боя около 40 раненых солдат. Откуда у нее и сила бралась! Славную патриотку наградили орденом красного Знамени.
Десятки бойцов и командиров спасли в этих боях наши землячки – медсестры саперного батальона Тамара Оразева из селения Верхний Акбаш терского района и Бализа Шухова из селения Арык того же района. Смелые женщины, коммунистки, действовали наравне с мужчинами. Родина отметила их правительственными наградами…
Ценой огромных усилий дивизия справилась с задачей. Фашисты вынуждены были срочно перебросить на наш участок подкрепление, ослабив тем самым напор под Владикавказом. Советские войска нанесли немалый урон противнику и затем отошли на исходные позиции, заняв прежние рубежи.
Или еще один эпизод. Гитлеровцы решили во что бы то ни стало вернуть оставленную накануне высоту «Горелую» - так мы называли сопку. Предварительно они провели артиллерийскую подготовку. Потом обстрел внезапно прекратили. И сразу же двинулись на наш передний край танки, а вслед за ними – десантники автоматчики.
Ну участке, где в укрытии находилась третья батарея политрука Хизира Фашмукова, врагам удалось смять наши подразделения, подавить наблюдательные пункты. Артиллеристы оказались в сложном положении. Чудом уцелевшая санинструктор лейтенант медицинской службы Бализа Шухова сквозь разрывы снарядов и пулеметный свист пробралась на батарею и сообщила Фашмухову:
- За пригорком фашисты, вот-вот появятся здесь.
Связаться с наблюдательным пунктом было нельзя – телефонная линия перебита. Хизир Фашмухов решил биться до последнего. Шухову он послал к своим передать, что солдаты третьей батареи сражались, как подобает советским патриотам, и погибли под Малгобеком за счастье народное.
Как потом стало известно, артиллеристы разили врага прямой наводкой. А когда иссякли снаряды, пустили в ход гранаты, автоматы, ружья, пистолеты. Бойцы действовали расчетливо, стреляли метко. И хотя врагов было значительно больше, артиллеристы выдержали бешеный натиск., огнем и кровью отстояли родную батарею. В этом бою им помогли посланные комдивом Дементьевым наши подразделения. Враг не прошел. Совместными усилиями он был разгромлен и отброшен прочь.
Активно помогали нам и местные жители, нередко подвергаясь смертельной опасности. Как-то поздним вечером бойцы привели в штаб женщину. Она перешла линию фронта и рассказала, что в рождественскую ночь в одной из столовых Малгобека гитлеровские офицеры собираются устроить пир. Мы сорвали его. Ровно в полночь в течение пяти минут артиллерийским огнем уничтожили здание столовой.
Через двое суток в заранее назначенное время и место эта женщина вернулась с оккупированной стороны уже не одна, а с двумя мальчиками, нашими разведчиками. Они  доставили командованию важные сведения о продвижении противника. Впоследствии женщину с мальчиками мы эвакуировали в станицу Орджоникидзевскую. Очень досадно, что я не запомнил ни фамилии, ни имени этой славной патриотки, рисковавшей своей жизнью. А ведь она – настоящий, бесстрашный воин.
Так солдаты и офицеры нашей дивизии героически защищали город нефтяников Малгобек более трех месяцев и фашистов к Грозному не пропустили…

«ПЛАНЫ ВРАГА НЕ СБЫЛИСЬ…»

В ГОДЫ Великой Отечественной войны в войсках действовал специальный циркуляр, запрещающий нашим солдатам и офицерам вести фронтовые дневники. По этой причине российская отечественная археография не может похвастать обилием примеров их публикации. Человеческие, глубоко личные переживания, зафиксированные на бумаге в ту пору – большая редкость. Но у нас все же есть возможность соприкоснуться с ними.
Майор Михаил Казьмин, живший в довоенное время в Нальчике, рвался на фронт с первых дней войны. Однако военкомат отказывал ему в отправке в действующую армию по состоянию здоровья. И тогда Михаил Иванович пошел на строительство оборонительных сооружений под Прохладным. Трудился не покладая рук до той самой поры, пока ему, наконец, не удалось после окончания курсов политработников попасть в 337-ю стрелковую дивизию. Он прошел славный ратный путь, сражался под Малгобеком, освобождал от фашистов Польшу и Чехословакию, был удостоен многих боевых наград. И всю войну, до самого Победного Мая 1945 года, делал записи в своем дневнике, ставшем отражением живой правды о жестокой войне. Пронизаны этой правдой и малгобекские страницы военного дневника Михаила Ивановича:
12 сентября 1942 года.  Около двух недель стоим в ауле Карабудахкент. Красивое место. Аул расположен на горе. В нашей дивизии больше половины – молодежь. Чувствуется, что скоро пойдем на фронт.
У хозяйки-кумычки дочь лет трех-четырех. У нее курчавая головенка, глаза – вишни. Сперва дичилась, но когда я угостил ее сахаром и яблоками, пошла на руки. Вспоминаю своих детей, и сердце обливается кровью: а вдруг фашисты надругались над ними?!
23 сентября. Получен приказ об отправке к фронту. Около четырех часов ночи выступили. Направление – на север. Иду со вторым полком. Одним из его батальонов командует капитан Скатков – человек лет 32-х, коммунист. Немного заикается. Я с ним сдружился.
5 октября. Девять дней похода измучили личный состав. Но вот какое-то село. На его окраине – серный родник. Останавливаемся на отдых. бойцы и командиры торопятся искупаться, стирают обмундирование. Выясняю- оказывается: ингушское село Ачалуки. Скоро Алханчуртская долина. Стало известно – идем прямо под Малгобек.
8 октября. Поздно вечером подошли к передовой. Еще не успели окопаться, а уже около 40 вражеских самолета сделали два налета. Бомбят и обстреливают из крупнокалиберных пулеметов. Молодежь не сидит на месте – бегают. Отсюда излишние потери.
Мы сидим в окопе старшего лейтенанта Егорова – командира артиллерийской батареи. Он кадровик, чувствует себя уверенно. С ним как-то спокойнее.
12 октября. Ну вот я и побывал в бою. Как говорят, понюхал пороху. Наша дивизия в ночь на 10 октября заняла рубеж. Генерал-майор Дементьев – командир дивизии – провел совещание командиров и политработников. К двум часам ночи мы все были в подразделениях. Меня послали к капитану Скаткову. После 40-минутной артподготовки наши пошли в атаку. Выбили немцев из первой линии и заняли южную окраину Малгобека. Мы с капитаном два раза сменили командный пункт, продвигаясь вперед.
Все шло хорошо. Вдруг со стороны четвертого совхоза раздались гул и скрежет. Фашисты бросили в контратаку около 20 танков и пехоту. Наши молодые бойцы, не видевшие до сих пор этих стальных чудовищ, не устояли: начали по одному и даже группами отходить назад. Это смерти подобно. Бросившись вперед, нам удалось остановить батальон и открыть огонь по врагу. Младший сержант Скляров из 45-миллиметрового орудия подбил два танка. Застрочили наши пулеметы. Фашисты залегли. Танки не продвигались дальше. Да, это был настоящий горячий бой. Замысел гитлеровского командования прорваться к Грозному терпит крах. Но подлость совершена: город бомбили. Что-то там горит: ночью видно зарево, днем огромное черное облако дыма. У бойцов обостряется ненависть к оккупантам.
17 октября. Первые бои не дали успеха. 13 октября мы вновь заняли окраину Малгобека, а на следующий день вынуждены были отойти. У нас очень мало самолетов, а немцы давят с воздуха – просто беда. Заглянул в медсанбат. Какой ужас! Здесь побывало около 1200 раненых. Жалко людей. Огромные потери – результат того, что большинство бойцов не «обстреляно», не знает, как вести себя. Вот лежит симпатичная девушка – санитарка Галина Ковалева. Лицо бледное. А ведь только позавчера мы ее перед боем приняли кандидатом в члены партии. Бедняга мучается. Спасая раненых, не уберегла себя. Проклятый фашизм, сколько жизней отнимает на своем кровавом пути!
26 октября. Побывал почти во всех ротах. Лучшие бойцы и командиры вступают в партию. Работы много. Ночь. В окопах провожу заседание дивизионной партийной комиссии с неизменным членом комиссии капитаном Сергеевым из медсанбата. С ним мы за ночь «облазили» четыре роты, а к утру – назад. Несколько раз попадали под огонь врага, но пока все благополучно. Привыкаем…
18 ноября. Наша дивизия отразила шесть яростных атак фашистов, стремящихся взять станицу Вознесенскую – выгодный для них рубеж. Отсюда можно мчаться в грозный на танках, если преодолеть минные поля. Но советские воины преграждают путь врагу прочным и надежным заслоном.
Перед утром вернулся в землянку, а мне говорят: прибыл новый начальник политотдела подполковник Наков. Иду к нему.
Так и есть – наш, кабардинец, с орденом Красного Знамени. Поздоровались дружески: ведь мы хотя немного, но знали друг друга в мирное время. Приятно встречаться с земляками. Выпили по сто грамм «московской».
К 10 часам враг возобновил атаку. Мы разошлись по подразделениям. Я опять отправился к капитану Скаткову. Наш КП был на расстоянии 400 метров от переднего края. Гитлеровцы бросили в бой танки и пехоту. Когда танки стали двигаться, часть их вывели из строя и подожгли наши солдаты. Удивительно, сталь горит, как свеча.
Комбат Скатков решил контратаковать вражескую пехоту. Мы побежали к бойцам. Подняли их и с громовым «ура» двинулись на гитлеровцев. Осколком разорвавшегося снаряда меня ударило ниже глаза. Боль сильная, но терпеть можно. Капитан Скатков был сражен в грудь пулей.
Мы хоронили его в станице Вознесенской. Выступая на могиле, плакал: жалко боевого товарища. Солдаты поклялись мстить фашистам за своего командира.
26 ноября. Весть об окружении Красной Армией на Волге большой группировки немецко-фашистских войск фельдмаршала Паулюса укрепила в наших сердцах непоколебимую веру в победу. Мы, политработники, особенно чувствуем эту радость: в батальон несешь новое сообщение о разгроме фашистских полчищ. Заметно поднялся моральный дух бойцов и командиров. Хотя мы находимся в обороне, но она принимает активный характер. Всюду одни и те же вопросы: когда же пойдем в наступление?
12 декабря. Все эти дни вместе с Захаровым, иногда с Плушко – членами дивизионной парткомиссии – ходим по подразделениям, проводим заседания по приему в партию. Попадали в сложную обстановку, но смерть щадила: говорят, в рубашке родились. В нашей дивизии появился новый человек – Парсаданов, капитан, командир отдельного пулеметного батальона. Боевой человек и весельчак. По национальности армянин. К нему все относятся с уважением. Он никогда не унывает.
24 декабря. Что-то гитлеровцы притихли, нет прежнего пыла. Сегодня получен приказ - подготовить дивизию для марша. Куда? Пока не знаю. Но сознание подсказывает: скоро начнем гнать оккупантов с родной земли. Комиссар дивизии Осадчий и начальник политотдела Наков провели совещание политработников. Я «подгоняю» дела по приему в партию. Все в нетерпеливом ожидании.
1 января 1943 года. Устроили новогодний прощальный вечер. Хозяйка-старушка, сноха Наташа и ее муж Александр Иванович стряпают ужин. Играет патефон. Всем весело и грустно: привыкли мы к хозяевам, а они - к нам. Наков произнес тост… В два часа ночи прощаемся.
Еще вчера дивизия снялась с передовой. Часть подразделений вышла из Вознесенской. Движемся на юг, чего никто не ожидал. К утру уже были на станции Назрань. Грузимся в вагоны. Один товарищ из высшего начсостава сказал, что дивизию перебрасывают под Новороссийск. Ехать будем через Баку, Тбилиси, по берегу Черного моря. Как хочется быстрее очистить родную землю от коричневой чумы и вернуться к мирному труду.
5 января. Четвертые сутки в дороге. Утром радио принесло радостную весть: наши войска мощным ударом освободили Моздок и Малгобек. У солдат и офицеров на лицах улыбки: началось долгожданное наступление. Ночью проехали  Баку. Большой город нефтяников. Как сюда рвались гитлеровские армии. Их манило море «черного золота», но планы врага не сбылись…

* * *
Подвиг защитников Малгобека увековечен в граните и бронзе многочисленных памятников и монументов, воздвигнутых в Малгобеке благодарными горожанами. Этот подвиг живет в сердцах малгобекчан, он воспет в послевоенных стихах и песнях. Ежегодно в день освобождения Малгобека от немецко-фашистских захватчиков жители города воинской славы приходят на митинг, чтобы отдать дань уважения памяти бессмертных героев Малгобекской оборонительной операции. Застывает в минуте молчания белесое январское небо над Малгобеком, и в этот пронзительный миг зримо встает перед каждым образ советского солдата, не отдавшего на поругание врагу родную землю, отстоявшего седой Кавказ.

Ахмет ГАЗДИЕВ


УТРО НАЧИНАЕТСЯ С УЛЫБКИ


Она считает себя счастливым человеком, хотя, конечно, и в ее жизни случались безрадостные времена. Так уж заведено, что земное существование каждого из нас – это не только обретения, но и утраты. Порой очень горькие... Но в минуты, когда ей приходилось нелегко, она не останавливалась - продолжала свой путь. Шла по жизни, не ожесточаясь и не теряя присутствия духа. Двигалась вперед и дарила свою очаровательную улыбку миру, который был не всегда справедлив.



В ЭТОЙ красивой, обаятельной и элегантной женщине, безусловно, чувствуется настоящий характер. Но ее добрые лучистые глаза светятся неравнодушием и участием к окружающим. Эти глаза выдают в ней постоянную готовность прийти на помощь, подбодрить человека теплым словом и поддержать делом.
Люди, готовые на добрые и красивые дела и поступки встречаются ныне не так уж часто. Для большинства куда привычней заботиться лишь о собственном благе, пусть даже в ущерб другим. Такова, к сожалению, реальность сегодняшнего дня. Но тем более приятно, когда в этой реальности встречаются люди совершенно иного склада – те, для кого все-таки важнее сделать хотя бы чуточку счастливее тех, кто рядом. Потребность творить добро, присущая таким людям, украшает нашу жизнь и нашу действительность.
Рабочий день Дугурхан Гадаборшевой начинается в пять утра и продолжается до позднего вечера. Пока доберется она до дома, сделает какие-то накопившиеся домашние дела, смотришь – и на сон остается каких-то три часа. Но на утро вновь заступать ей на свой пост. И снова начинать утро с улыбки. Иначе и нельзя, ведь она, кассир автовокзала города Назрани, – без преувеличения, лицо республики.
Пряча усталость, забыв о домашних проблемах, она встречает каждого пассажира, обращающегося к ней за билетом в ближнюю или дальнюю поездку, с неизменной улыбкой. И каждому непременно успеет пожелать счастливого пути.
Пассажирский автотранспорт отправляется с Назрановского автовокзала во все концы. Он выполняет все внутриреспубликанские рейсы, доставляет пассажиров в Грозный и Нальчик, в Махачкалу и Владикавказ, в Моздок, Горячеводск и Ростов, в Краснодар, Ставрополь, Минеральные Воды и Кисловодск. Пассажиропоток постоянно растет и сегодня в день через кассиров Назрановского автовокзала проходит до трех тысяч пассажиров. Это жители и гости Ингушетии, которые собираются в дорогу по своим важным делам, порой нервничают, а иногда и вовсе ведут себя несдержанно. Но проявляя терпение, любому из них необходимо оказать должное внимание – таково главное правило, которого придерживаются Дугурхан Гадаборшева и ее коллеги-кассиры.
- Порой бывает так, что мимолетное общение с приятным человеком, подошедшим к кассе за билетом, поднимает тебе настроение на весь рабочий день, - признается героиня моей зарисовки. – Но даже если ты из-за кого-то и окажешься вдруг в плохом расположении духа, демонстрировать это другим нельзя ни при каких обстоятельствах. Работа у нас такая...
Касса автовокзала города Назрани одновременно выполняет и функцию справочного бюро. Четко выполняя свои непосредственные обязанности, кассиры отвечают и на многочисленные вопросы пассажиров, связанные с их предстоящими поездками. Сюда же обращаются и встречающие, чтобы уточнить, во сколько прибудет нужный им автобус, где именно, в какой точке своего маршрута он находится в настоящее время. Нужно обладать особым терпением, чтобы изо дня в день пребывать в такой атмосфере и безукоризненно работать в столь напряженном ритме.
- У нас хороший, слаженный коллектив, - рассказывает Дугурхан Гадаборшева.- Мы уже не один год работаем вместе. Это кассиры Марем Евлоева, Эсет Озиева, Марем Зариева , диспетчера Адам Евлоев и Саламхан Вышегуров, начальник автовокзала Абдул-Хамид Шанхоев и его заместитель Ислам Хутиев. Каждый стремится делать свое дело на совесть, чтобы не было никаких нареканий со стороны пассажиров. Работа с людьми всегда ведь возлагает на человека особую ответственность. Очень надеюсь, что мы с этой ответственностью справляемся.
Дугурхан Гадаборшева родилась и выросла в Пригородном районе. В 1972 году она окончила Камбилеевскую среднюю школу. В последующем она восемь лет трудилась на Владикавказской птицефабрике в Дачном.
В 1985 году, после окончания годичных бухгалтерских курсов, Дугурхан пришла в автоколонну № 1410. Здесь она стала старшим кассиром по билетной выручке, а затем и старшим бухгалтером Владикавказского автобусного парка. Работа пришлась ей по душе с первого дня, и о том, чтобы найти себе в жизни какой-то иной род занятий, Дугурхан и не помышляла. Так, быть может, и трудилась бы она здесь до сих пор, однако судьба внесла свои коррективы в ее жизнь.
Случилась трагедия. В1992 году прокатились по Пригородному району кровавые всполохи. В результате так называемого осетино-ингушского конфликта Дугурхан Гадаборшева, как и тысячи ее соплеменников, была вынуждена искать пристанище в Ингушетии. И снова – проверка на прочность. Снова на весах ожесточенность от увиденной на этот раз и пережитой народной трагедии и – лучшие человеческие качества, способные сохранить душу...
Не сразу ее утро стало вновь начинаться с улыбки. Но все же наступил тот день, когда она взяла себя в руки и снова решительно ступила на свой жизненный путь, поддерживая родных и близких, заряжая окружающих собственной энергией. А вскоре нашла Дугурхан применение и своим профессиональным навыкам. В 1993 году она стала инженером по труду и заработной плате «Сельхозавтотранса» Республики Ингушетия. Однако работа на грузовом автотранспорте, более спокойная, кстати, нежели на пассажирском, не надолго задержала Д. Гадаборшеву.  Спустя три года она перешла на автовокзал города Назрани. С той поры, с 1996 года, и трудится здесь кассиром.
В своем коллективе Дугурхан пользуется огромным уважением. Искренний, открытый и жизнерадостный человек, обладающий ко всем своим достоинствам еще и тонким юмором, она не скупится на добрые слова и щедро делится с людьми душевным теплом. Ее уже давно знают и любят и многие пассажиры, постоянно пользующиеся услугами общественного транспорта. Завидев ее в окошке вокзальной кассы, они сразу начинают улыбаться. И у всех складывается такое впечатление, что этот человек никогда не унывает.
Чеховскому герою из пьесы «Леший», переделанной позже автором в пьесу «Дядя Ваня», принадлежат такие слова: «В человеке должно быть все прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли... Часто я вижу прекрасное лицо и такую одежду, что кружится голова от восторга, но душа и мысли - боже мой! В красивой оболочке прячется иногда душа такая черная, что не затрешь ее никакими белилами…» В этих словах выражена острая потребность каждого из нас видеть в жизни подлинную красоту. Как замечательно, что рядом с нами оказываются люди, несущие эту красоту...

Ахмет ГАЗДИЕВ
На снимке: Дугурхан Гадаборшева – человек, в котором все прекрасно

Фото автора

вторник, 16 февраля 2016 г.

СЕРДЦЕ НА ЛАДОНЯХ



Юношеские мечты Сулеймана Гатиева отнюдь не были связаны с тем делом, которому он - так уж сложилась судьба! - посвятил свою жизнь. Однако, сказать, что он преуспел в своем деле – это, по сути, не сказать ничего. Столкнувшись когда-то с сомнениями, он преодолел их, и его блистательный путь к высотам, которые ему было суждено достичь, был отмечен ежедневным стремлением к совершенству. Сегодня Сулейману Салмановичу могут позавидовать многие. Жизненная стезя, по которой он идет уже не один десяток лет, принесла ему всеобщее признание и уважение. Но самое главное, она принесла ему любовь тех, кто еще не успел научиться взрослому притворству и если любит, то любит по-настоящему…


СОЗИДАТЕЛЬНАЯ ЭНЕРГИЯ ДОБРА

ТРУД учительский, всегда почетный и востребованный, направлен на то, чтобы посеять в неокрепших детских душах зерна добра, а затем день за днем лелеять первые всходы, согревать их своим теплом и участием. Настоящий наставник, открывая ученику новые знания, всегда передает ему частичку своего сердца. Он, собственно, так и живет – с сердцем на ладонях, протягивая его тем, кто только пришел в эту жизнь, кто делает первые осознанные шаги и впервые начинает прислушиваться к большому миру, бурлящему вокруг.
Великий педагог В.А. Сухомлинский когда-то писал: «Я понял: чтобы стать настоящим воспитателем детей, надо отдать им свое сердце... Вера маленького школьника в учителя, взаимное доверие между воспитателем и воспитанником, идеал человечности, который видит ребенок в своем воспитателе, - это элементарные и вместе с тем самые сложные, самые мудрые правила воспитания, постигнув которые, учитель становится подлинным духовным наставником. Одно из самых ценных качеств воспитателя - человечность, глубокая любовь к детям, любовь, в которой сочетается сердечная ласка с мудрой строгостью и требовательностью отца, матери...»
Святым заповедям, основанным на человечности, Сулейман Салманович Гатиев, преподаватель математики школы-интерната №4 города Малгобека, следует неукоснительно. У него репутация строгого учителя, но это отнюдь не мешает его ученикам каждый день обращаться к нему за советом и помощью. А если спросить любого из них, своего наставника они охарактеризуют одним словом – справедливый.
Нет в С.С.Гатиеве равнодушия, нет успокоенности. Никогда не пройдет он стороной, видя, что его воспитанник столкнулся с какими-то проблемами. Несмотря на занятость, обязательно разберется во всем, что-то подскажет, вмешается в ситуацию, если потребуется, - достучится до взрослых, но вернет ребенку душевное равновесие и веру в справедливость.
- Грехи врачей лежат под землей, грехи учителей ходят по земле, - говорит Сулейман Салманович. – Мы не вправе работать так, чтобы по нашей вине пространство полнилось разрушительной энергией.
Вот уже на протяжении 35-ти лет энергия добра, которую в своей повседневной работе генерирует С.С. Гатиев, украшает окружающий мир, питая и облагораживая его своей созидательной силой. Таков внушительный педагогический стаж этого человека. И именно благодаря этой вехе в педагогической биографии Сулеймана Салмановича мне и удалось недавно познакомиться с ним…

УЧИТЕЛЬ ОТ БОГА

НА НЕОБЫЧНОЕ мероприятие, проходившее в школе-интернате №4, меня пригласила организатор внеклассной работы этого общеобразовательного учреждения Марина Курскиева. Знаю ее давно как человека, по-настоящему увлеченного своим делом. Умеет она зажечь собственными идеями не только детей, но и коллег-преподавателей. Вот и на этот раз многие поддержали ее задумку отметить профессиональный юбилей одного из лучших педагогов не только интерната, но и всей республики. Подготовленное ею мероприятие Марина Курскиева превратила в вечер приятных сюрпризов и сердечных поздравлений. Этот запоминающийся вечер проходил в формате популярного российского ток-шоу «Пусть говорят», а главным его героем как раз таки и стал С.С. Гатиев.
Гостями студии школьного ток-шоу оказались бывшие однокурсники Сулеймана Салмановича, его выпускники, нынешние воспитанники и коллеги. У каждого нашлись добрые слова в адрес виновника торжества. Из их воспоминаний и рассказов и складывалось мое представление об этом удивительном человеке, посвятившем всю свою жизнь воспитанию подрастающего поколения и без остатка отдающего себя детям.
Об этой негасимой Божьей искре в сердце С.С. Гатиева хорошо сказала в своем видеопоздравлении, открывшем мероприятие, министр образования и науки республики Ингушетия Милана Хасиева:
- Сулейман Салманович представляет собой ту кагорту педагогических работников, которая является гордостью нашей системы образования.  Он учитель с большой буквы. О таких обычно говорят - учитель от Бога. Обладатель гранта «Лучший учитель», почетный работник общего образования Российской Федерации, С.С. Гатиев целых 35 лет отдал школе. От имени педагогической общественности нашей республики я хочу поблагодарить его за труд, за профессионализм, за любовь к детям.
О верности педагогическому долгу Сулеймана Салмановича свидетельствуют многие высокие учительские награды. Но какой мерой отмерить то признание, которым одарили своего наставника его ученики? В нем, в этом признании, высшая награда, о которой мечтает, наверное, каждый учитель.

ВЫСШЕЕ ПРИЗНАНИЕ

- МОИ ученики – это мое настроение, мое здоровье, мое ощущение жизни, да и, собственно, смысл моего существования, - признается сегодня Сулейман Салманович. – Если бы мне выпала возможность начать все с сначала, я не стал бы ничего менять в своей судьбе… Есть в нашем роду один очень уважаемый человек, религиозный авторитет. Однажды во время большого собрания родственников речь, как всегда, зашла о делах праведных. Мне запомнились его слова о честном учительском заработке. «Люди порой стремятся всеми силами к богатству, не гнушаясь средствами для достижения своей цели, - сказал он. - Примером для них могли бы стать те, кто трудится на пользу другим. На свете много таких профессий. Возьмите учителя. Если он живет в ладу с собственной совестью, если занимает свое, а не чужое место, те материальные блага, которые он получает в награду за свой труд, не несут на себе никакого отпечатка греха. Все заработанное учителем, остается чистым, если чисты его устремления»...
Еще в советские времена Сулейман Гатиев стал отличником народного просвещения России. В 2007 году, уже в новую эпоху, его имя было занесено во Всероссийскую ежегодную энциклопедию «Лучшие люди России». Каждый свой новый день он начинает с легким сердцем и живет с постоянным ощущением счастья. Этого счастья, конечно же, добавляют и признания многочисленных выпускников. Некоторые из них прозвучали во время мероприятия, собравшего в Малгобекской школе-интернате №4 друзей и единомышленников Сулеймана Салмановича.
Имран Джабаев, давно вернувшийся в Грозный, где у него сегодня собственный небольшой бизнес, в своем видео-приветствии, присланном в родную школу, сказал:
- Не зря многие считают, что учителям нужно ставить памятники еще при жизни. Вот взять, к примеру, вас, Сулейман Салманович... Сколько доброты, отзывчивости и радости вы несете в себе! Ваш труд не оценен по достоинству учениками, но может быть уверены, что благодарности родителей и уважению коллег нет предела... Простите нас за то, что мы не всегда были послушными, случалось, шалили и плохо готовились к урокам. Но мы любили вас и будем любить. Здоровья вам на долгие годы!
Другое видео-приветствие пришло в интернат из Новочеркасска. Осман Боков, заканчивающий в нынешнем году Южно-Российский государственный политехнический институт геологии, нефти и газа, обратился к своему учителю с такими словами:
- Узнав, что вы отмечаете 35-летие своей педагогической деятельности, я хочу от всего сердца пожелать вам здоровья, счастья, успеха во всех ваших начинаниях и, конечно же, хороших и благодарных учеников. Мы все вас помним, любим и уважаем. Обязательно приедем проведать вас, как только появится немного свободного времени!..

ЖИЗНЕННЫЙ ВЫБОР

ПУТЬ в педагогику для Салмана Гатиева был словно предопределен. Вообще-то, будучи школьником, во взрослой жизни  он представлял себя врачом. В детстве его очень привлекала эта профессия. Но в 1976 году, когда он окончил десятилетку в Малгобекской средней школе №18, и пришла пора сделать окончательный выбор, Салман стал студентом физико-математического факультета Чечено-Ингушского государственного университета им. Л.Н. Толстого. На подготовительных курсах этого факультета уже училась в то время его старшая сестра. Родители и отпустили-то ее в Грозный лишь с условием, что вместе с ней там будет брат.
- Я и не думал в ту пору, что когда-нибудь стану работать в школе, - улыбается С.С. Гатиев. – Правда, и хороший врач из меня, наверное, не получился бы. Я ведь и сейчас не могу спокойно смотреть, когда человеку делают уколы.
В 1981 году Салман Гатиев вернулся в Малгобек с дипломом о высшем образовании и получил направление в школу-интернат №4. Прошел месяц, второй его работы... Не испытывая никакой тяги к учительству, парень решил было уйти на службу в армию. Отправился в городской военный комиссариат. Благо, что и находилось это учреждение совсем недалеко от интерната.
Но... не сложилось. В военкомате был обеденный перерыв. А на выходе несколько разочарованного Салмана приметили проходившие мимо директор школы-интерната Борис Умарович Льянов и его друг - заведующий гороно Адам Дикеевич Алероев. На их вопрос Салман ответил прямо:
- Хочу в армию уйти, чтобы в школе не работать.
- Тебе сколько лет? – переглянулись опытные педагоги.
- 24...
- А как ты представляешь все это себе? Ну, вот приехал ты в армию, а там тобой будут командовать молодые ребята. С твоим-то университетским образованием...
Довод старших многоопытных коллег поколебал решимость Салмана. А тем было очень важно сохранить молодого математика - в Малгобекском районе ощущалась их острая нехватка. И чтобы окончательно поставить точку в его попытках облачиться в солдатскую гимнастерку, Салмана отправили в среднюю школу села Инарки. Из сельской школы его уж точно в армию не призовут ни при каких обстоятельствах.
Первый год работы дался Салману Гатиеву нелегко. Но потом он в одночасье почувствовал, что не может обмануть эти доверчивые детские глаза. Понял, что прикипел всем сердцем к своей профессии. Отработав три года на селе, он вновь вернулся в школу-интернат №4. Вернулся уже другим человеком. И вдохновенно продолжил свой учительский путь.
Не счесть, сколько заманчивых предложений поменять сферу деятельности получил в последующем Сулейман Салманович. И в налоговой инспекции ему предлагали работу, и на нефтедобывающем предприятии... Но каждый раз он, не раздумывая, отказывался. Любовь к детям не отпускала его. Школа навсегда вошла в жизнь Гатиева, завладела всеми думами и полностью подчинила себе.

ЧУЖИХ ДЕТЕЙ НЕ БЫВАЕТ

С.С. ГАТИЕВ родился в1958 году в старом Малгобеке. Его первые детские впечатления связаны с той атмосферой, которая всегда царила в городе нефтяников. Люди разных национальностей жили тут одной большой дружной семьей, деля друг с другом и радости, и беды.
Родители Сулеймана Салмановича работали на промысловой железной дороге. Малгобекчане любовно называли снующий по Алханчуртской долине поездок «кукушкой». Салман Эльмурзаевич и Айшет Умат-Гиреевна находили радость в своем труде и, не жалуясь на трудности, поднимали шестерых детей.
Все их дети получили хорошее образование и нашли применение своим способностям. Старшая дочь Радимхан работает сегодня бухгалтером в ОАО «РН «Ингнефть». Молотгирей – подполковник в отставке, преподавал в Назрановском институте экономики и правоведения. Эсет - бухгалтер, попав под сокращение, не так давно открыла свое дело. Аза работала в банке, а в настоящее время живет в Германии. Адам в прошлом работал в контрольно-ревизионном управлении при президенте Ингушетии, сейчас трудится в администрации Джейрахского района. Каждый из них следует науке, преподанной им когда-то родителями – быть хорошими людьми, ладить с окружающими и ценить добро. Этому они учат и своих детей.
У Сулеймана Салмановича три дочери и сын. Заира и Залина по образованию врачи – окончили Ростовский государственный медицинский институт. Алисхан и Зарема учились на экономическом факультете Ингушского госуниверситета. Сегодня работают в нефтяной отрасли. Особую, ни с чем не сравнимую радость Сулейману Салмановичу и его супруге Марет Халитовне приносят внуки – Салейман, Саида, Лейла, Рахим, Магомед и Хадижа.
Со своими детьми С.С. Гатиев всегда был строг. Особенно когда они учились в школе. Оттого и прошелся однажды по интернату слушок, что чужих детей он любит больше, чем собственных. Вспоминая об этом сегодня, он улыбается: «Я всех детей люблю. Чужих детей для учителя не должно быть».
И для него действительно нет чужих детей. Свое сердце он протягивает каждому ребенку. В этой душевной щедрости видится окружающим земная миссия Сулеймана Салмановича. За это он давно снискал себе уважение многих и многих людей.
- Если судьба вверила тебе чистые детские души, значит, она чем-то выделила тебя, - говорит учитель. – Нужно сполна осознавать эту великую ответственность и быть взыскательным к себе.
От него не укроется плохое настроение воспитанника, не останется незамеченным любой добрый поступок. Однажды С.С. Гатиев стал свидетелем того, как девятиклассник Адам Мужехоев, войдя во двор интерната, мимоходом собрал и отправил в урну разбросанный кем-то мусор. Взрослый уже парень, движимый неброским, но таким красивым порывом, вызвал огромную симпатию учителя. На первой же школьной линейке Сулейман Салманович рассказал ребятам о поступке Адама и поставил его всем в пример. Позже история имела продолжение. Воспитательница одного из младших классов, корпевшая со своими маленькими подопечными над школьной клумбой, поведала коллегам, как малыши, завидев С.С. Гатиева, с утроенной энергией взялись за работу: «Давайте постараемся, - шептали они друг другу. – Сулейман Салманович и нас похвалит перед всей школой!»
Это всего лишь один маленький штрих. Но зато какой характерный, какой яркий. Из таких штрихов, которые наносит сама жизнь, и складывается целое полотно. Из них рождается картина, служащая в данном случае иллюстрацией к неспокойной, но бесконечно прекрасной учительской биографии. И эта биография завтра будет продолжена и наполнена новыми светлыми и теплыми тонами.

Ахмет ГАЗДИЕВ

На снимке: С.С.Гатиев – учитель математики Малгобекской школы-интерната №4
Фото автора

«Смысл жизни нашей – помогать людям и делать добро…»

Студент из Ингушетии Адам Медаров спас от гибели трехлетнего ребенка   В тот июньский день у Адама Медарова, студента Новочеркасского сп...