понедельник, 11 мая 2015 г.

СЫН ГОРЦА, СЫН ПОЛКА



1 сентября 1942 года смертельная опасность нависла над древней Кавказской землей. Вражеским полчищам, прорвавшим оборону советских войск, удалось форсировать Терек, и фашистский зверь изготовился к решительному броску на Малгобек. Немецкий генерал фон Клейст спешил выполнить приказ Гитлера и до 25 сентября овладеть Малгобеком, Грозным и Баку. Казалось, ничто не могло помешать планам захватчиков. Опьяненные успехами, они вожделели нефтяных богатств юга нашей страны, ключи от которых были в руках у малгобекчан.

НО МАЛГОБЕК не собирался сдаваться на милость врагу. Малгобекские нефтяники были в числе тех, кто на многотысячном антифашистском митинге, состоявшемся 2 августа 1942 года в Грозном, дал священную клятву отстоять родную землю от вражеского нашествия. «Пусть солнце не сияет над нами, пусть позор падет на нас, если мы пустим проклятого немца на Кавказ!» - в тот драматический период этим словам вторили сердца представителей всех народов, населяющих нашу Родину.
Жители Малгобека добывали нефть для сражающейся с врагом Красной армии и строили на подступах к городу оборонительные сооружения. Позже, в сентябре-октябре 1942 года, на случай оккупации их родного города малгобекчанами было создано 28 партизанских отрядов.
В сентябре 1942 года Николай Тихонов в очерке «Слава Кавказа» писал: «Сегодня немцы мечутся у границ Чечено-Ингушетии, ищут переправ, переправляются на южный берег Терека, рвутся в глубину, чтобы через горы добраться до Грозного и получить путь к Хасав-Юрту, к Каспию.
От близости нефти у них выступает пена на кровавых губах. От жажды грабежа дрожат руки… Но не должны они увидеть перед собой черные драгоценные вышки Грозного…»
И фашисты не увидели нефтяных вышек. Малгобек стал подлинным щитом Кавказа, отразившим смертельную угрозу. Защитники города нефтяников насмерть встали под его стенами. Плечом к плечу с солдатами и офицерами Красной армии сражались и те, кто еще вчера добывал лучшую в мире малгобекскую нефть. Так Малгобекская оборонительная операция явила стране и всему миру ярчайшие примеры бессмертного народного подвига, несгибаемой воли, великого самопожертвования и массового героизма советских людей.


ТРИНАДЦАТИЛЕТНИЙ малгобекский мальчишка Умар Якубов в ту пору тоже оказался в составе действующей армии. Он решил, что не пристало ему сидеть дома, когда все мужчины, в том числе и его отец Бога Чермоевич, защищают родной город. Историю этого юного храбреца, находившегося на передовой, мне рассказал Башир Асламбекович Чербижев – основатель музея боевой и трудовой славы города Малгобека, а ныне председатель городского совета ветеранов войны и труда.
Отец Умара Якубова в довоенные годы возил на «эмке» секретаря горкома партии Кошкина. Это были напряженные тридцатые, когда нефтяной Малгобек бурно развивался. За ростом добычи нефти лично следил нарком тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе, дел – невпроворот, все чувствовали на себе большую ответственность. Бога Чермоевича и его важного пассажира нередко ночь заставала на какой-нибудь буровой. Об отдыхе и покое первопроходцы малгобекской нефти в ту пору и не помышляли – Родина ждала от них ценнейшее стратегическое сырье. И буровики треста «Малгобекнефть» трудились не покладая рук, добивались высоких производственных результатов. Здесь рождались всесоюзные рекорды по добыче нефти. А в 1941 году тресту было присвоено почетное звание «Лучшая контора бурения Советского Союза». Тогда же нефтяники Малгобека, победившие во Всесоюзном социалистическом соревновании, получили переходящее Красное знамя ВЦСПС и Наркомнефти СССР.
С началом Великой Отечественной войны нефтяники Малгобека продолжали ударно трудиться. Но огненный вал все больше приближался к их юному городу. И тогда пришел приказ уничтожить нефтяные промысла, чтобы ни одна капля нефти не досталась врагу. Бога Якубов, своими глазами видевший, как Малгобек готовится к обороне и переходит на осадное положение, отправился в военный комиссариат. Он твердо решил, что его место там, на передовой, откуда в город уже доносились залпы канонады. 17 августа 1942 года шофера, хорошо знающего местность, с радостью приняли  в автоколонне 9-й Гвардейской стрелковой бригады, только что переброшенной под Малгобек.
Фронтовые будни Бога Чермоевича были сопряжены с постоянным риском. Нередко его машина попадала под обстрел врага. Но удача не отворачивалась от фронтового водителя, каждый раз он вывозил из опасной зоны бойцов, вручивших ему свои жизни. Об одном из эпизодов военной биографии Бога Якубова рассказывается в книге «Крепость на Тереке», вышедшей в Чечено-Ингушском книжном издательстве в 1979 году.
«В середине сентября , - пишет Г.А.Ершов, - штаб бригады узнал, что под селением Кизляр 2-й стрелковый батальон окружен противником, кольцо быстро сжимается, а у наших воинов боеприпасы на исходе. Судьба друзей, попавших в беду, беспокоила всех. Как же быть?
- Разрешите мне, - обратился Якубов к комбригу подполковнику Мартиросову, - помочь товарищам. Я местный, знаю все дороги, лощины, тропинки. Только дайте мне большую машину и человек пятьдесят автоматчиков.
- А не боишься? Ведь опасно.
- Что вы, товарищ комбриг?! Зачем же я шел на фронт?! Ваши слова меня, горца, обижают.
Подполковник посоветовался с офицерами штаба и приказал выделить самую надежную машину и группу солдат-смельчаков.
Над землей опустилась сентябрьская ночь. Шофер Якубов вел машину с потушенными фарами по дороге между неубранными кукурузными полями. Впереди вспыхивали огоньки – рвались снаряды и мины, трещали пулеметы. Друзья, находившиеся в кольце, беспокоили фашистов. Машина по лощине, которую враги считали непроходимой, благополучно прибыла к своим. Радости не было предела.
Для того, чтобы отвлечь внимание гитлеровцев и обмануть их бдительность, одно из подразделений завязало бой в противоположной стороне. А в это время наши солдаты бесшумно двигались. Отход прикрывали приехавшие автоматчики.
Так, гвардии рядовой Якубов, умело используя только ему известные тропинки, вывел батальон из окружения без потерь. Солдаты обнимали его и благодарили за спасение.
- Молодец, Бога Чермоевич, - от души пожимая руку, говорил начальник автоколонны. – Представляю тебя к награде.
На одной из сопок началось жаркое сражение. Это было через несколько дней – 20 сентября. Немецкие танки атаковали наше подразделение. Откуда-то из-за кургана были минометы. В разгар боя рядом с КП разорвалась мина. Осколком был ранен комбриг Мартиросов. Об этом узнал Якубов. Пренебрегая опасностью, под ураганным минометным огнем противника на своей машине он вывез комбрига и благополучно доставил его в малгобекский госпиталь…»
Военные пути-дороги позже привели Бога Чермоевича под Туапсе. В схватках с врагом он не знал страха. В марте 1943 года в бою под Лабинской был ранен, попал в тбилисский госпиталь, но уже через два месяца снова вернулся в строй. А потом – депортация. Сталинщина поставила вне закона многие горские народы. Годы спустя, возвратившись на Кавказ из чужбины, жил Бога Якубов в селении Знаменском, и мало кто из его односельчан знал, что за плечами этого крепкого смуглого мужчины ратные подвиги во имя свободы и независимости Родины, которая потом так жестоко расправилась с ним и с его соплеменниками…


В ЖИЛАХ бесстрашного горца Бога Чермоевича Якубова текла горячая кровь. Этой кровью он одарил и своего сына Умара. Детство Умара пришлось на суровые годы Великой Отечественной. О тех детях, детях войны есть такие поэтические строки:

Детство, опаленное войной...
Болью, смертью, мглой и тишиной...
Голодом, разрухой и стрельбой...
Кто-то навсегда уходит в бой...
Девочки работают в тылу,
Мальчики уходят на войну.
Детские мечты забыть пора,
Но надежда все еще жива.
И глядят на нас во мглу веков
Мальчики с глазами стариков...

Башир Асламбекович Чербижев был хорошо знаком с Умаром Богаевичем и очень уважал его за скромность, трудолюбие и верность избранному делу. В мирное время бывший сын полка несколько десятков лет отдал нелегкому шоферскому труду, сначала постигая азы профессии в далекой ссылке, а затем работая в Малгобекском управлении технологического транспорта до самой пенсии. Жили они по соседству, но Умар Якубов мало рассказывал о своей фронтовой биографии.
- И все же однажды удача улыбнулась мне, - говорит Б.А.Чербижев. - Возвращаясь как-то домой на перекладных, стоял я на Малгобекском круге в ожидании попутной машины в город. Мимо проносились юркие «жигули». Вдруг услышал я протяжный сигнал автомобиля, остановившегося на противоположной стороне дороги. Смотрю и пытаюсь узнать водителя, машущего мне рукой. Им-то и оказался ветеран войны и труда Умар Богаевич Якубов. Ехать пришлось через станицу Вознесенскую. И вот, проезжая мимо школы, мой сосед с едва уловимой грустью в голосе произнес: «Здесь я учился до 1942 года. Было мне 13 лет, когда фашисты подошли к Малгобеку.»
Я не мешал ему своими вопросами, по опыту зная, что он может прервать свои воспоминания. Ведь и до этого у меня были попытки разговорить его, и они всегда заканчивались неудачно. Но, наверное, в жизни каждого человека случаются такие минуты, когда вдруг хочется рассказать о себе, о времени, ушедшем в историю, о событиях, участником которых он был и которые остались в его памяти.
«Помню, - начал рассказывать Умар Богаевич, - как отец ночью приехал за нами на полуторке. Мы быстро побросали в кузов все, что нужно на первое время, а остальные вещи оставили, закрыв дом. Отец очень торопился. До рассвета ему нужно было вернуться обратно в часть, а путь предстоял немалый – до Мундор-Юрта и обратно. Над Малгобеком полыхал огонь, и до нас доносился грохот взрывов…»
Некоторое время мы ехали молча. Впереди показался участок Бековичи, а я еще не спросил у Якубова, как же он тринадцати лет от роду попал на фронт… Словно угадав мои мысли, Умар Богаевич продолжил свой рассказ: «Ох, и ругался отец, когда обнаружил меня в машине той памятной ночью. Дело было так. Как позже я узнал, личный состав бригады, в которой воевал мой отец, был выведен с передовой и отправлен в тыл для пополнения. От всей бригады тогда оставалось в живых всего несколько сот человек. Как отцу удалось заехать к нам на часок, я не знаю. Но когда я его увидел, то решил уехать с ним. До войны я часто, бывало, заберусь к нему в машину, спрячусь за спинкой сиденья, а в пути следования выбираюсь. Отца это смешило. Думаю, он всегда знал о моем присутствии и только делал вид, что не замечает… Но этой ночью, когда я дотронулся до него, он вздрогнул, и машину отбросило в сторону. Остановились. Что делать? Везти меня назад нет времени. Оставить на дороге? Я начал плакать и говорить отцу, что никуда от него не уйду.
Подъехали мы к одному дому, где стояли солдаты с автоматами. Отец ушел, а затем вернулся с одним военным. Тот приказал меня куда-то отправить, а сам уехал с отцом. Утром меня разбудили, дали покушать. Как же я обрадовался, когда узнал, где нахожусь. Оказалось, что в Средних Ачалуках. Это ведь почти дома! Вскоре нашли для меня обмундирование.
После пополнения бригада через Закавказье была направлена под Туапсе и там снова вступила в бой. Отца я видел очень редко. Оружейную мастерскую, куда меня определили, он навестил в последний раз, когда наши войска освободили Крымскую. Вскоре он получил ранение.
Чуть позже меня вызвал к себе комбриг Мартиросов и сообщил, что отца отправили в тыловой госпиталь – рана у него серьезная, но не смертельная. Еще он сказал, что мне выдадут аттестат на дорогу, документы и отправят домой к матери. Потом меня отвезли в Краснодар, а оттуда я должен был добираться сам.
Когда я, наконец, оказался дома, мать увидев меня, сначала и не узнала… А как завидовали мне и моей военной форме соседские мальчишки!
Все документы, в том числе и моя боевая характеристика, пропали 23 февраля 1944 года. Я уж и не помню, то ли их у меня забрали, то ли они просто остались дома. Да и не думал я о документах в те двадцать минут, которые давались нам на сборы. Надо было помочь одеться младшим, взять продукты, какие-то вещи… Не хочу вспоминать об этом! Но и забывать нельзя… Потому как человек, который живет без памяти, не зная исторического прошлого своего народа, живет как перекати-поле…»
Накануне 45-летия Великой Победы Башир Асламбекович Чербижев, уже активно занимавшийся к тому времени музейным делом, восстанавливая по крупицам боевую историю родного города, задался целью вернуть бывшему сыну полка его забытую всеми боевую биографию. Долгим и томительным было ожидание, но 30 апреля 1986 года из Центрального архива Министерства обороны СССР в Малгобек ушло письмо на имя Умара Богаевича Якубова. Подписанное начальником архивохранилища, это письмо имело следующее содержание: «Сообщаем, что в приказе частям 9-й Гвардейской стрелковой бригады №030 от 16 октября 1942 года значится:
п 9. Зачислить в списки батальонов с прикомандированием оружейной мастерской бригады 16.10.1942 г.
5. Красноармейца ЯКУБОВА Умара Борисовича – 3 бт (отчество так в документе)
Основание: фонд 1786, оп. 3, дело 1, л. 43.
Других документов 9 гв. стр. бр. За 1942-43 гг, необходимых для наведения справки, на хранении в ЦАМО СССР нет.
9 гв. стр. бригада в период с 12 августа 1942 г. до 6 июля 1943 г. входила в состав действующей армии.
Основание: перечень 7, стр.29.»
Так в Малгобеке появился самый молодой официально признанный ветеран Великой Отечественной войны, награжденный орденом Отечественной войны II степени и многими медалями за трудовые свершения уже в мирное время. К сожалению, контузия, полученная на фронте, и лишения, пережитые в трудные годы депортации, серьезно подорвали его здоровье. Умара Богаевича уже давно нет среди нас. Но память о нем  - это наша дань уважения сотням и тысячам советских мальчишек и девчонок, которые наравне с взрослыми ковали Великую Победу на фронте и в тылу.
Это наш общий долг перед опаленным войной детством…

 Ахмет ГАЗДИЕВ

На снимке: бывший сын полка Умар Богаевич Якубов

Фото предоставлено автору директором музея боевой и трудовой славы города Малгобека Заурбеком Албогачиевым


Комментариев нет:

Отправить комментарий

«Смысл жизни нашей – помогать людям и делать добро…»

Студент из Ингушетии Адам Медаров спас от гибели трехлетнего ребенка   В тот июньский день у Адама Медарова, студента Новочеркасского сп...